Аркадий Вяткин. Эзотерическая наркология:

Архетипы (др.-греч. arkhe - «начало» и typos - «образ») - универсальные врожденные схемы и образы, которые имеют надындивидуальный, общественный характер и проявляются в личном опыте каждого человека в переформированном виде. Они составляют содержание коллективного бессознательного и культурного опыта больших групп людей и их эгрегоров, проявляясь в виде метафор и общечеловеческой символики в сновидениях, мифах, сказках. Прямой доступ к архетипам для отдельного человека в ясном сознании закрыт, он открывается только в измененном состоянии сознания, из которого человек выносит иногда «странные» идеи и образы, подчас складывающиеся в некий психоделический опыт или в различного вида сюрреалистические пейзажи.

Коллективное бессознательное является разновидностью эгрегора. Этот термин был введен швейцарским психиатром и психологом К.Г. Юнгом. Близкие к нему понятия - ноосфера (бессознательный опыт всего человечества) и хроники Акаши - своеобразный «банк знаний», тонкоматериальный «Интернет», в котором содержится вся информация человечества, «от Адама» и до наших дней.

Коллективное бессознательное, по Юнгу, - это хранилище опыта человечества, опыта, передающегося по наследству через информационно-полевые структуры тонкого тела структурам головного мозга при помощи архетипов - абстрактных ценностей и схем поведения, которые в жизни каждого индивида наполняются конкретным смыслом. Архетипы задают общую структуру личности и последовательность образов, всплывающих в сознании при пробуждении творческой активности, и поэтому духовная жизнь несет на себе ар-хетипический отпечаток. Хотя сами по себе архетипы нейтральны в отношении добра и зла, для нас они всегда наполняются конкретным этическим содержанием и в конечном итоге структурируют наше понимание мира, себя и других людей. Набор архетипов ограничен, поэтому способствует внутреннему единству человеческой культуры, обеспечивает взаимосвязь различных эпох, развитие и взаимопонимание всех людей.

В последние годы эти идеи нашли подтверждение в исследованиях Грэма Хэнкока и ряда других ученых. Экспериментально было установлено следующее:

Как только мы обретаем состояние сознания, которое начинает сильно отличаться от обычного (что само по себе можно считать универсальной способностью человека), мы начинаем видеть схожие комбинации образов и узоров. И поскольку подобные «константы форм», «фосфены» или «энтоптики» (как их обычно называют) видят в измененном состоянии сознания и немецкий банкир, и перуанский индеец, будет вполне разумным предположить, что все эти феномены никак не зависят от нашего культурного окружения, но являются неотъемлемой составляющей нервной системы человека, представляя собой часть его эволюционного наследия.¹

Иными словами, человек способен визуализировать некоторые архетипы, опускаясь на уровень развития, предшествовавший нынешнему и соответствующий культуре древнего мира. Г. Хэнкок даже предполагает, что данные зрительные образы явились основой дальнейшего развития живописи, религии и культуры вообще.

Коллективные «предассоциации» и «предыдеи», как называл этот феномен французский этнограф Л. Леви-Брюль, не только были формой дологической, или сверхчувственной, передачи информации у первобытных народов, но и заложили базис различных архетипов.

Другой причиной появления архетипов стало разделение на «Я» и «не-Я», которое человек переносил на всю физическую природу. В результате наш предок оказался в состоянии как-то определить или прочувствовать это, а затем передать на своем языке и в своих символах. Само же закрепление и становление архетипов осуществилось только по причине многократного повторения ситуации.

Но, как представляется, архетипы - это не только тонкоматериальные отпечатки стереотипно повторяющихся опытов. Они сами по себе выступают как активные силы или тенденции к воспроизведению тех же самых физических ситуаций. Дело в том, что, когда архетип являет себя в сновидениях, фантазиях или в творчестве, его воздействие носит очаровывающий или программирующий характер. Архетип есть своего рода готовность снова и снова репродуцировать те же самые или сходные мифические представления, вследствие чего он и проявляется и запоминается как таковой, а не как случайное видение, чувство или мысль.

Примерами архетипов являются такие фигуранты, как «отец», «мать», «добро», «зло», которые вмещают в себя богатую палитру всевозможных практических интерпретаций. Так, к примеру, «отец» - это не только физиологический продолжатель рода мужского пола, но и любой мужчина пожилого возраста, а также защитник, священнослужитель, воин, начальник или, наконец, Господь Бог. Однако под архетипами могут скрываться не только существительные, обозначающие предметы, но и некоторые прилагательные или глаголы, относящиеся, соответственно, к качествам и действиям. В этом смысле слово архетип означает просто «символ», а любой человеческий язык, поскольку он составлен из символов, имеет в глубине своей архетипический характер.

Однако все-таки следует отличать архетипы от символов. Несмотря на то, что все образы бессознательного, включая архетипы, стремятся выразиться в виде визуальных и речевых обозначений, между ними есть сущностные отличия. Символы - это только одна из проекций универсальных архетипов, которые могут также проявляться в виде намерений или действий. Бессознательное и архетипы выражают себя в символах, но ни один из конкретных символов не может полностью выразить архетип. Однако чем лучше символ соответствует бессознательному, организованному вокруг архетипа, тем более сильную, эмоционально выраженную реакцию вызывает он у индивидуума.

Добавим также, что влияние архетипов можно до некоторой степени подавлять либо игнорировать, однако сами архетипы практически неуничтожимы. Всякие попытки отказаться от архетипов или заглушить в себе их влияние чреваты. Так, к примеру, шаманский зов, возникающий иногда у представителей коренных сибирских народов, имеет целиком архетипический характер. Если такой человек под влиянием каких-либо убеждений пытается отвергнуть или искоренить в себе эти позывы, он тяжело заболевает и может даже умереть. Однако «шаманская болезнь» без следа проходит, если человек начинает заниматься камланием. То же самое наблюдается у всех творческих людей, которые испытывают мучение, если обстоятельства не позволяют им реализовать свою потребность творить. А у всех от природы ранимых и неуравновешенных людей существует архетипическая предрасположенность к алкоголизму и наркоманиям.

Архетипические образы содержат в себе не только все самое прекрасное и великое, что когда-либо мыслило и чувствовало человечество, но и все гнуснейшие подлости и дьявольское варварство, на которые только были способны наши предки. Оказываясь весьма устойчивой доминантой, архетипы завораживают и подчиняют себе человека, существенно влияя на его действия и судьбу. Такого рода архетипом может оказаться архетип пьянства или архетип наркомании, которые действуют на слабого человека как приказ.

У алкоголиков и наркоманов кроме психической и физической зависимости некоторые исследователи выделяют еще один специфический компонент психики, имеющий, по их мнению, неосознаваемый архетипический характер. Этот компонент проявляется в виде потребности к зависимости вообще. Так, к примеру, некоторые «завязавшие» алкоголики становятся чрезвычайно скупыми, ибо вместо зависимости от алкоголя у них появляется зависимость от денег, от еды; наркоманы же уходят в секты и т.д.

В качестве самостоятельной причины наркологических заболеваний выделяется также потребность в достижении необычных состояний сознания, или трансценденции, присутствующая в подсознании у некоторых людей. Она также, по-видимому, имеет архетипический характер. Из-за нее потребители наркотиков и галлюциногенов, не имеющие возможности получить одурманивающий препарат либо желающие отказаться от него, легко соглашаются на другие способы достижения измененных форм сознания, в числе которых - занятия дзен-буддизмом, медитацией, йогой, ребефингом и т.д. Такие люди легче других попадают под влияние секты, дающей им ощущения, сходные с ощущением от принятия препарата.

Алкоголизм и опий являются уродливыми попытками приблизиться к Миру Огненному, - писала Елена Рерих. - Если самадхи - естественное проявление Огня высшего, то пламя алкоголя будет разрушителем Огня. Правда, наркотики вызывают иллюзии огненного приближения, но они же встанут надолго препятствием к овладению истинной энергией Агни. Ничто не доставляет такого несчастья в Тонком мире, как эти противоестественные попытки вызвать Огонь без соответственного очищения.²

Так называемые комплексы представляют собой индивидуальный эмоциональный опыт, возникающий в результате конфликтов личности с окружающей средой. Комплексы могут отражаться в сознании, а также проявлять себя незаметно для личности. Они, подобно архетипам, неуничтожимы сами по себе; подавленный комплекс рано или поздно проявляется в сублимированном виде в сознании. В отличие от архетипов - формы проявления коллективного бессознательного в человеке, комплексы принадлежат личному бессознательному, чаще всего представляя собой загнанные внутрь душевные разлады, неприятные впечатления, фрустрации и угрозы безопасности. Примерами типичных комплексов являются пресловутый комплекс неполноценности, а также выделенные Фрейдом комплексы Эдипа и Электры, демонстрирующие скрытые импульсы к кровосмешению.

В наркологии комплексами можно считать все виды зависимости, которые также действуют на человека исподтишка, производя впечатление его собственного желания. Кроме того, сам алкоголик или наркоман может даже отрицать у себя наличие комплекса физической и психической зависимости, утверждая, что он употребляет спиртное или наркотик исключительно по собственному желанию и что в любой момент может самостоятельно отказаться от него без всякого лечения.

Комплексы вытесняются в подсознание, где как бы дремлют, оставаясь, тем не менее, действенными. Юнг полагал, что комплексы не есть нечто необычное или абсолютно чуждое человеческой природе. Они представляют собой чувственно окрашенные «вторые органы», или «части личности», и имелись во все времена и эпохи практически у каждого представителя рода людского. Их неосознаваемый характер накладывает отпечаток на всю сознательную личность. Эти фрагменты сосуществуют в относительной независимости друг от друга и от личности, но могут иногда замещать личность, прорываясь в сознание в наиболее критические моменты, что означает их высокую степень автономности. По мнению Юнга, комплексы почти всегда идут наперекор основным желаниям, планам, намерениям личности, действуя незаметно, исподволь, подобно неким внутренним демонам, моральным террористам или анархистам, бросая тень и посягая на психическое здоровье, на сохранность психического строя человека. Они проявляются в оговорках, спонтанных высказываниях, а то и в немотивированных действиях, которые зачастую идут вразрез со стратегией основного «Я».

Юнг определил происхождение комплексов как невротическое. По его мнению, это плата за жизнь человека в социуме - жизнь, которая, как известно, бывает не только гармоничной и приятной, но и болезненной, конфликтной. Как известно, точно по тому же принципу могут формироваться и архетипы. Однако в них закрепляется и позитивный социальный опыт, чего, на первый взгляд, нельзя сказать о комплексах. Поскольку вся жизнь человека с рождения и до смерти складывается из табу и ограничений, на уровне бессознательного у каждого из нас есть целая гирлянда комплексов, навешанных подобно игрушкам на новогодней елке. В конечном итоге всякий живущий в обществе уже по самой своей природе изначально является невротиком.

В настоящее время насчитывается несколько сотен различных комплексов, которые в той или иной степени, в различных видах и комбинациях присутствуют у каждого человека.

Можно подумать, что без комплексов жизнь человека только улучшилась бы. Однако, лишив себя этой, казалось бы, полностью негативной и ненужной части, антипода своего сознательного «Я», человек утратил бы и необходимость борьбы с ними, превратившись в вялое и безынициативное существо. Согласно Юнгу, комплексы играют не только отрицательную роль. Для творческих, деятельных личностей они являются мощным стимулом двигаться вперед вопреки рутине и внешнему спокойствию. Поэтому если в качестве критерия взять вред, который комплексы могут нанести человеку или обществу, то следует признать, что вредоносность их относительна.