Татура Ю.В. Наркомания: тонкости, хитрости и секреты:

Сын у меня - наркоман из «третьей категории». Болен неизлечимо, смертельно. Он у меня один - и я у него одна. Для того, чтобы прокормить, одеть, выучить, приходилось работать день и ночь, вот и был сын предоставлен самому себе, улице. В девятом классе не захотел учиться, пошел работать, а через год и работать ему разонравилось.

Ему сейчас 23 года, уже лет семь-восемь он наркоман. Я долго не знала. Когда соседи говорили, что в мои ночные смены у нас в квартире сборища и пахнет ацетоном - не хотела верить. И только когда начали пропадать деньги, вещи, я поняла… Потом охватил ужас.

Сейчас из дома вынесено все, что более или менее годно для продажи, что с таким трудом было приобретено с моей нищенской зарплаты. Все! В доме полная нищета, разруха. Он не только колется, глотает таблетки, курит травку, но и пьет. Нужны деньги, много денег. Он не работает - значит, ворует где угодно, все что ни попадя. Моя жизнь превратилась в сплошной кошмар…

Лечить? Но на какие деньги? Мне 60, пенсия 700 р. Я держусь за свою ненавистную тяжелую работу, чтобы не умереть с голоду и поддержать его жизнь, уже уходящую. Да он и лечиться-то не горит желанием, потому что знает, что это бесполезно. Меня успокаивает: «Таких матерей, как ты, - пять миллионов».

Я согласна с заместителем министра образования РФ Еленой Чепурных в том, что употребление наркотиков должно быть уголовно наказуемо! Наркоманы - не жертвы. Жертвы - это родные, близкие, которых они уничтожают, обворовывают, доводя до инфарктов. Дом, где живет наркоман, - это «психушка» в полном смысле этого слова.

О том, кто такой мой сын, очень хорошо знает наш участковый. Взяли однажды с готовыми шприцами парней в милицию - через два дня отпустили.

Пошла в отдел по борьбе с наркотиками при УВД, прошу: хоть недельки на две посадите его в камеру, и он, может, одумается, сидя на нарах, и я хоть чуть отдохну, невмоготу больше. А мне в ответ: «У нас здесь не лечебное заведение. Да и принудительно его лечить мы не можем, ибо это нарушение прав человека». А как насчет прав измученных матерей?..

Мое личное мнение таково: для наркоманов «третьей категории» надо создать зоны с обязательным трудом, с включением образования, с организацией медицинской помощи. Изолировать их от общества. Думается, что многих бы это спасло, научило жить не в дурмане, а в настоящей жизни.

Это письмо комментирует психиатр-нарколог, руководитель Клиники психологической адаптации Алексей Александрович Магалиф.

В профессиональных медицинских изданиях встречаются разные публикации на эту тему. Авторы одних настаивают на более жестком отношении к наркоманам, в других приводятся аргументы в пользу максимально гуманного отношения к ним. Однажды мы провели обсуждение этого вопроса на семинаре, где присутствовали многие опытные психиатры. И я отметил одну любопытную закономерность. Врачи, которые по роду своей деятельности редко общаются с такими пациентами, были настроены очень либерально по отношению к больным наркоманией, напоминали об их правах.

Все специалисты, которые постоянно работают с потребителями наркотиков, однозначно выступают за самые жесткие меры. Значит, не так-то просто найти здесь правильные решения.

Мы можем провести некоторые аналогии. Наркоманию вполне можно сравнить с очень заразной болезнью. Есть у медиков такое понятие: высокая степень контагиозности. Это значит, что инфекция легко передается, риск заражения очень высок. Так вот, у наркомании - высочайшая степень контагиозности. Что мы делаем при особо опасном инфекционном заболевании? Объявляем карантин и строго изолируем больных. За сознательное заражение СПИДом даже предусмотрено уголовное наказание. Думаю, что при наркомании надо исходить из таких же соображений. Мы должны изолировать особо опасных заразных больных.

В психиатрии врачи все время сталкиваются с такой же проблемой: мы обязаны защитить права пациента от общества, но и общество имеет право на защиту от душевнобольного человека, если он опасен для окружающих.

К сожалению, при наркомании сама по себе изоляция не вылечит больного, нужна сложная дорогостоящая работа с ним. И один из наиболее эффективных методов преодоления наркомании сегодня - лечение в закрытых общинах или реабилитационных центрах, где у больного формируется новое мировосприятие. Но и время - тоже лечебный фактор. Оно помогает разорвать рефлекторные связи. Ведь вначале любое невольное напоминание о наркотиках - вид шприца или даже денежной купюры, равной стоимости дозы - вызывает неистовую жажду наркотика. Время помогает притупить эти реакции. Так что стремление матери, мечтающей хотя бы с помощью тюрьмы оградить сына от наркотика, не лишено медицинского смысла. Каждый день, прожитый без наркотика в такой ситуации - уже благо.

Теперь о наказании

Понятно, что наркоторговцев надо обязательно сажать за решетку, причем на длительные сроки. А потребителей наркотических веществ если и сажать, то на небольшие сроки, - возможно, на несколько месяцев. Иначе они выходят из тюрьмы обозленными, закоренелыми преступниками. А ведь для некоторых даже сама процедура суда - уже достаточно суровое наказание, способное напугать и удержать от употребления наркотиков.

Есть больные, которых втянули в наркоманию, они мучительно ищут путь избавления от этой зависимости. Это пациенты - им надо помогать всеми способами.

Тяжелее всего с теми, кто употребляет наркотики и при этом нарушает закон: участвует в их распространении, ворует. Сын автора письма относится именно к этим людям. С ними - тяжелее всего. Они одновременно и больны, и преступны. Что делать с ними?

Как врач-психиатр я считаю, что к ним надо относиться как к преступникам, которые признаны невменяемыми. Их приговаривают не к заключению, а к принудительному лечению. Ведь больной наркоманией, находясь в состоянии тяжелого абстинентного синдрома, не может контролировать свои действия (так же, как и некоторые психически больные). Значит, нужно воссоздать некую систему принудительного лечения. Пусть это будет коммуна, община, реабилитационные центры, где бы работали врачи, психологи, педагоги. В сущности, это одновременно и наказание, и лечение.

Путь от пивка до травки

Преступление против жизни - твоей собственной и окружающих, за это можно получить срок в виде принудительного лечения. Такое понимание надо формировать с детства. Ребенок пяти-семи лет уже знает, что нельзя брать чужого - это называется воровством, это стыдно, за это наказывают. Употребление наркотиков - чем оно лучше воровства?

Беда в том, что в обществе в целом нет понимания того, что такое наркомания. Она начинается с того, что человек регулярно изменяет свое психическое состояние, применяя психоактивные вещества. Неважно, что это: анаша, героин или алкоголь. Увы, у нас по телевидению день и ночь идет массированная пивная реклама, в которой участвуют рок-группы и спортсмены. Но ведь бутылка «Балтики» №9 - это те же сто граммов водки. 16-летние девушки гуляют по улицам с бутылкой пива в руке, будто с мороженым. Дальше у молодежи в сознании возникает цепочка: раз пиво можно, почему нельзя водку? И какая, собственно, разница: пиво или «травка»? Травка - что-то вроде пива, героин - вроде водки.

В государстве нет четкой политики по отношению к этим явлениям. Нельзя одновременно бороться с наркоманией и поощрять алкоголизм.

И начинать надо именно с борьбы против алкоголизма.

Беззащитны перед соблазном

Женщину, написавшую в редакцию, искренне жаль. Она не состоялась как мать, потому что не сумела вырастить защищенного ребенка. Мы все время видим это на своих пациентах: в наркотический капкан попадают либо очень избалованные дети, либо те, кто страдал в семье от нехватки общения и внимания. И те, и другие оказываются в равной мере беззащитны перед соблазном наркотика. Ведь страшна не сама по себе проба «травки» или другого дурмана. Человек любопытен, он многое пробует. Важно, чтобы, попробовав, подросток сказал себе: «Нет, это не мое». Кто может так поступить? Тот, у кого есть своя точка зрения, есть масса других интересов и увлечений. Только это и может быть реальной защитой от наркомании. К сожалению, бесплатной системы эффективной длительной реабилитации наркоманов у нас в стране пока нет. Увы, сейчас матерям, похожим на вашу читательницу, можно только посоветовать спасать самих себя.